М., действующая в своих интересах и в интересах несовершеннолетних четверых детей, обратилась в суд с иском к Яшкульской районной больнице о взыскании компенсации морального вреда и расходов на погребение.

7 октября 2020 года в 6 часов 30 минут ее супруг М.М. потерял сознание. По прибытии к ним домой бригады скорой медицинской помощи районной больницы ему сделали укол, пояснив, что у него низкое артериальное давление. Позже ее супругу не стало лучше, и она снова вызвала работников скорой медицинской помощи, которые примерно в 8 часов 30 минут отвезли его в больницу, где у него взяли образцы для анализов, сделали электрокардиограмму и рентген-исследование, но госпитализировали в терапевтическое отделение лишь в 13 часов. При этом до госпитализации ее супругу пришлось самостоятельно передвигаться между этажами и длительное время ожидать в коридоре результаты исследований. В 16 часов ее супруга повезли в Республиканскую больницу им. П.П. Жемчуева. До указанного времени работники районной больницы бездействовали и своевременно не оказывали ее супругу надлежащую медицинскую помощь, что повлекло ухудшение его состояния и смерть, которая наступила 8 октября 2020 года в реанимационном отделении ресбольницы.

По ее жалобам Министерством здравоохранения РК проведена проверка, по результатам которой выявлены нарушения, допущенные на догоспитальном и госпитальном этапах при оказании медицинской помощи ее супругу, за что работники больницы привлечены к дисциплинарной ответственности.

Решением Яшкульского районного суда в удовлетворении исковых требований М. было отказано.

Обсудив доводы апелляционной жалобы представителя истца, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РК отменила решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований о компенсации морального вреда.

Коллегия указала, что судом первой инстанции не учтено, что в данном случае юридическое значение может иметь и косвенная (опосредованная) причинная связь, если дефекты (недостатки) оказания работниками больницы медицинской помощи М.М. могли способствовать ухудшению состояния его здоровья и привести к неблагоприятному для него исходу, то есть к смерти.

Более того, суд первой инстанции не дал правовой оценки действиям медицинских работников, привлеченных Минздравом РК к дисциплинарной ответственности за ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей (недооценка степени тяжести состояния пациента, допущенные ошибки в лечении) на догоспитальном и госпитальном этапах оказания медицинской помощи М.М.

Также суд, отказывая в удовлетворении исковых требований, основываясь на акте проверки и заключениях двух экспертиз, ограничился суждением о том, что прямой причинно-следственной связи между действиями сотрудников больницы и ухудшением состояния здоровья супруга истца не имелось.

Между тем, как указывала М., в материалах дела имеются документы, подтверждающие ее доводы о некачественном оказании М.М. медицинской помощи сотрудниками больницы, а именно акт проверки Минздрава РК и  приказ о применении дисциплинарных взысканий в виде выговора, в которых сделаны выводы о наличии дефектов оказания медицинской помощи супругу истца.

Какой-либо оценки этим доказательствам судом во взаимосвязи и в совокупности с другими доказательствами не дано. В решении суда не приведены мотивы, по которым данные доказательства были отвергнуты судом.

Учитывая, что ответчиком не представлено доказательств, подтверждающих отсутствие вины сотрудников больницы в ходе оказания медицинской помощи М.М., коллегия отменила решение суда и взыскала с Яшкульской районной больницы в пользу М. и ее четверых несовершеннолетних детей компенсацию морального вреда.

В остальной части решение суда оставлено без изменения.